Удар «Молнии» - Страница 166

166

— Иди, — разрешил Головеров. — Обеспечь безопасный выезд, ну все как полагается.

— Понял! — Саня сбросил плащ. — За воздухом приглядывай. Вроде, вертолет мелькал на горизонте.

Переговоры длились минут двадцать. Сначала парламентеры стояли друг против друга, затем стали топтаться на месте, прогуливаться взад-вперед, и, наконец, уселись на землю, прямо на проселке. Глеб лежал возле колеса на животе и слушал эфир — пока вроде бы все шло честно, на всех каналах была тишина.

Или объявили радиомолчание, зная, что находятся под контролем? И сейчас намереваются переиграть? Взять реванш?

Вдруг парламентеры встали и решительным шагом направились в сторону трассы. Что-то говорили на ходу, показывали руками…

«Ковбой» приполз под грузовик, потянулся к куче оружия, отобранного у группы захвата.

— Вроде так не договаривались! Куда он пошел?

— Куда надо, туда и пошел, — Глеб дал ему по рукам. Синий микроавтобус обогнул асфальтовый раскатчик и поехал навстречу. Окна его были зашторены…

— Никому не верю! — «Ковбой» стукнул кулаком по земле. — Падлы, обязательно какую-нибудь гадость сделают!

Парламентеры скрылись в микроавтобусе. Эфир по-прежнему оставался чистым, но в небе появился вертолет — пролетел над трассой, сделал разворот и пошел на посадку, прямо на дорожное полотно, поближе к микроавтобусу.

— А это как понимать? — теперь не выдержал Анатолий Иванович.

Вертолет опустился на асфальт, двигателей не выключил. Пригибаясь, под лопастями пробежали двое и тоже скрылись в микроавтобусе. Прошло минут пятнадцать, прежде чем Грязев снова появился на дороге, с кем-то поговорил, пожал руку и прихрамывая, не спеша побрел к фургону. И пока он шел, непринужденно поглядывая по сторонам, в вертолет сели четверо, однако он тут же выключил турбины и вместе со звенящим воем оборвалось напряжение.

Глеб поджидал Грязева возле переднего бампера грузовика, солдатики на всякий случай сидели под машиной.

Саня примостился на бампере, медленно разулся — на бинтах расплылись огромные кровавые пятна.

— Да, войны без крови не бывает, — поморщился он. — Кстати, привет тебе от Сыча. По космической связи разговаривали… хорошо слыхать, будто за соседним кустом сидит… Глеб, попроси у этих вояк пару перевязочных пакетов. Пусть дадут в знак благодарности, что не изжарили.

Головеров принес пакеты, разорвал и принялся бинтовать ступни.

— Где же дедушка Мазай? — спросил между делом.

— Должно, сейчас едет в аэропорт. Будет встречать нас в Ростове. Пока мы туда пилим на машине, он прилетит.

— Не об этом я спросил…

— Вообще где? Да, наверное, там, где все пенсионеры, — предположил Саня. — На дачке, грядки копает или с удочкой сидит. Уж с месяц как на отдыхе.

— Новость…

— Если для тебя новость — для меня подавно. Впрочем, я же путешествовал все, и не видел, как вы тут воскресали из пепла и с того света. Думаю, в третий раз «Молнию» уже не зажечь. Никому!

— Значит, ее погасили? И мы опять безработные?

— На сей раз не гасили — передали в ведомство МВД. Мужики сразу же уволились. Все, кроме нас с тобой. Мы числимся пока…

— Да, — протянул Глеб, накручивая бинт. — Ты не знаешь, «позор» от слова «зорить» или «позреть»?

— Оставь это филологам, — отмахнулся Саня. — Позор — он и есть позор. Стыдобища, одним словом…

Солдатики выползли из-под машины, стояли рядом, смотрели и слушали. «Ковбой» все-таки выцепил из кучи трофейного оружия пистолет-пулемет и сейчас примерял к руке, выцеливая головки трав, колышащихся под ветром.

— А эту игрушку брось, — заметил Грязев. — И вообще, доставайте из рюкзаков свои стволы и — в кучу. В том числе, личное оружие.

— Как это — в кучу? Сдавать, что ли? — готовый к сопротивлению, спросил «ковбой».

— Да, брат, война кончилась, по домам едем.

— Мы же их сделали! Сделали! — «Ковбой» потряс оружием. — Без выстрела сделали!.. А теперь сдаваться? Капитулировать?

— Не драться же со своими, — заметил Головеров. — Угомонись…

— Это — свои?! Какие же свои, если чуть не ухлопали?! Если хуже душманов обложили!

— Мы разобрались, — уклонился Грязев. — Ошибка вышла. Они не хотели, так получилось.

Он подскочил к Сане, тяжело дыша в лицо, заговорил отрывисто:

— Хочешь, чтобы я поверил? Ошибка?.. Не надо лапшу на уши! Я не мальчик! Я два раза Гудермес брал! Ошибка! В гробу я видел! Предатели!

— Отставить разговоры! — вдруг прорычал мягкий и интеллигентный танцор. — Выполняй команду. Оружие — сдать! Поедешь к матери!

«Ковбой» шарахнул пистолет о землю, сделал несколько шагов в сторону и упал в траву. На сей раз лежал молча, не шевелясь, без всякой истерики. Загудевшие в фургоне голоса разом стихли…

— И ты выкладывай оружие, — успокоившись, проговорил Саня, толкая в бок Анатолия Ивановича. — Тоже поедешь к матери.

Снайпер вопросительно посмотрел на Головерова, дернул плечами.

— Ты же обещал, Глеб… В спецподразделение…

— Из моего рюкзака тоже достань и — в кучу.

— Ты же обещал…

— Обещал — сделаю! И найду, когда понадобится. Выполняй приказ!

Анатолий Иванович направился к «Москвичу», неторопясь открыл дверцу, подвинул ногой связанного и пришедшего в чувство водителя фургона и принялся выбрасывать рюкзаки на землю.

Головеров помог Грязеву втолкнуть забинтованную ногу в ботинок.

— С кем нас спутали?

— Ни с кем, — просто ответил Саня. — Получили приказ уничтожить группу чеченских террористов, перешедших ночью на территорию Краснодарского края.

166